Я управляющий сетью ломбардов. Лет мне 28. Образование высшее юридическое. Работаю в том числе по специальности. До нынешней работы вел свое дело. Моя работа заключается во всем подряд: управление, маркетинг, решение конфликтов и даже немного строительство.
— Что необычного вам заносили?
— Именные кольца, часы 19 века, медали, монеты царские. Зубы. Целую верхнюю челюсть, наверное. Цепи из 90-х под 120 граммов весом.
— Сколько зарабатываете?
— Около ста тысяч.
— Как попали в бизнес?
— Женился. У тестя этот бизнес. Я особо не хотел, а он звал и звал.
— Получается, этот бизнес не полностью ваш?
— Да, всё так. Я управляющий, не хозяин бизнеса. Хотя к тому идем, я так понимаю. Родственник же. Надо сказать, что я не шибко горел работать здесь. Чтоб не думали, что я женился из-за работы.
— Нарушали закон на работе? Как?
— При работе с клиентом его трудно нарушить — я ж могу отказать в принятии вещи без объяснения причин. С государством мы просто выкручиваемся, чтобы платить меньше налогов.
— Присутствует ли тяжелый моральный аспект в вашей работе?
— Бывает. Когда кольца приносят, а сдатчику около 25 лет, т.е. развелись, или кто-то средних лет приносит женское золото старое — от мамы.
— Как и кем определяется стоимость принесенных вещей?
— Закон и биржа. Цена золота определяется биржей, мы проверяем пробу и рассчитываем цены.
— В каких случаях отказываетесь брать принесенное «добро»?
— Если есть сомнения. Проба не подтверждается или выглядит стрёмно. Я ж могу не объяснять причины. Опять же, бывают слухи, что определенные люди ходят и сдают фуфло.
— Хотели бы иметь нелегальный ломбард? Принимать оружие, наркотики и вести подпольный бизнес?
— Я — нет. Найдут — прилепят по полной. Хотя у меня были ребята, которые вообще никак не регистрировали ломбард — и ничего. А оборот оружия слишком слаб, у нас регион спокойный.
— Есть информация, что в некоторые ломбарды принимали оружие времён Второй Мировой войны (немецкие пистолеты Люгеры, Маузеры и т.д. ). Было ли у вас подобное?
— Мы принимаем только ювелирные изделия, лом. Про оружие не слышал.
— Какая сумма за вещь была самой большой?
— Трудно вспомнить. У нас два критерия — вес и проба. Чаще так: человек заказывает сумму под свои изделия, и мы ее обеспечиваем. Больше миллиона.
— Драгоценности самое безопасное капиталовложение? Никто же ведь внезапно не напечатает камни.
— А камни без сертификатов в два раза дешевле. Так что я за них вообще не плачу — клиент может их выковырять. Золото для накоплений — это пенсионная инвестиция, слишком стабильно. А ломбард — слишком геморройно, чтобы быть инвестицией.
— Ломбард — хороший бизнес? Как быстро окупается?
— Если один или два — долго и риски большие. Если сеть, то годовая доходность около 200%.
— Как часто конфликты возникают?
— С людьми, только если они пропускают сроки и требуют вернуть изделие. В таких случаях идем навстречу, если человек нормальный. С правоохранительными органами не ссоримся.
— Какие люди являются вашими клиентами?
— Самые разные. Есть даже ювелирные магазины, хозяева которых сдают изделия, а потом выкупают — такой кредит на операционные нужды. Все те, кому нужны деньги.
— Часто клиенты выкупают свои вещи?
— Конечно. В 70-80 % случаев.
— Куда деваются вещи, если клиент их обратно не выкупает?
— Мы продаем их. У нас и ювелирная торговля, так что мы платим, и заводы делают нам новые изделия. Редко что-то оставляем.
— Всем известна ситуация с продажей наград пенсионеров. Берете ли их или совесть не позволяет?
— Два случая было. Оба раза — сами пенсионеры. Мы их спрашиваем, уверены ли они в том, что делают. Если да — берём и сохраняем, они в сейфе лежат.
— И как долго награды там лежат? Что случается с ними дальше?
— Ничего. Мы их просто храним. Не знаю, что будет с ними дальше — слишком малый удельный вес. Пусть лежат.
— Охрана в ломбарде серьёзная? Были ли попытки ограбления?
— Ломбард грабить — глупо. Все на датчиках, тревожных кнопках, физической охране. А прибыль низкая, никто на точке не держит много лома. Гораздо сложнее с кражами среди персонала.
— Среди ваших сотрудников были случаи воровства?
— Примерно раз в год крупно и постоянно по мелочи. На мелочи не смотрим, их дешевле оставить, чем с ними бороться. А крупное стараемся решать миром. Возместит вред и пускай идёт с миром.
— Про самый запоминающийся конфликт расскажете? Или про самого странного, необычного клиента?
— Да с клиентами нет проблем. С персоналом — одна квартиру продала, чтоб кражу закрыть.
— Выносила килограммами?
— Да не, там другая схема. Мутки с вещами, сроками выкупа. Например, пишет, что золото, а на самом деле хрень, под которую она сама себе деньги даёт.
— По каким критериям набираются продавцы?
— Это самая большая проблема. Тяжело найти людей на такую работу. Просто ищем, как все.
— Можно ли умному клиенту нажиться на ломбарде?
— Можно, но это срок. Любой ломбард принимает по паспорту, так что найдут легко. А так — залить пустое кольцо свинцом, например.
— Это уголовно наказывается? Ведь ломбард сам ошибается, если принял такое, а клиент, может быть, и не в курсе.
— Это уже к следователю. Если он докажет, что клиент не знал, то обойдется. Если докажет вину — мошенничество.
— Насколько законно принять ворованный телефон? Без документов принимаете гаджеты?
— Сейчас телефон принять - бред. Его легко заблокировать с IMEI (международный идентификатор мобильного оборудования. — Изнанка) номером.
— Если появится возможность получить ювелирное образование, возьметесь?
— Нет. Я управленец, а не ювелир. Набор знаний в отрасли у меня есть, а работать руками с золотом точно не хочу.
— Золото как-то обрабатывается перед продажей?
— Если мы хотим их продать, что крайне редко, то да. Их полностью чистит ювелир. А цепи и браслеты, кстати, почти все растянуты, так что непригодны для продажи.
— Если я принесу вам пакет золотых зубов, вы их примете?
— Мы — да. Но многие не принимают.
— И даже не спросите, откуда я их взял?
— С трупа же, ясно как день. Золотом они от этого не перестанут быть. Смущают «пирсинги». Сразу какая-нибудь полная девушка предстает перед глазами.
— Что в вашей работе вас больше всего утомляет, что не нравится?
— Общение с клиентами, которые забыли выкупить изделия. Я по закону их продаю, а меня обзывают мошенником, бандитом и т.д.
— Чем конкретно вы обычно занимаетесь в рабочий день? Опишите.— Начинается день с зарядки. Обнимаю семью и еду в офис. Там как пойдет: кому-то деньги нужно привезти, у кого-то менты стоят. Иной раз даже не понимаю, что за день сделал.
— Расскажите о ещё каких-нибудь запомнившихся и эмоциональных случаях из вашей практики.
— Женщина мне одна месяц уже звонит и просит не продавать ее золото. Жду пока. Хотя она весь мозг выносит.
— Как часто откликаетесь на подобные просьбы? Бывало, что человек не забирал драгоценности, молил вас задержать их, но вы продавали?— Такого нет. Если продал — всё. Если у меня — верну. Просто мне это прибыльнее, чем продать.
— Говорят, что драг металлы впитывают негативную энергетику. В ломбард человек идет не от хорошей жизни. Верите в это?
— Еще как. Кроме шуток.
— Как проявляется?
— Тяжело в руках держать, что ли. Трудно объяснить.
— Если вещь краденая, и полиция просит вернут владельцу, то вам возмещают стоимость или все ложится на преступника?
— Все ложится на преступника. От выемки страдаем в первую очередь мы. Есть хитрости, как не отдавать золото полиции, мы пользуемся иногда. Но они так редко ловят, что выемки нечасто случаются.
— Расскажите о хитростях.
— Сначала полиция приходит, чтобы проверить, есть ли вещь. Потому им надо документы подготовить, а нам вещь передать в офис. Как-то так.
— Если ли «крыша» у вас?
— Нет. У нас город ментовской.
— Какие планы на ближайшие годы?
— Развитие. Есть средние планы — увеличение оборота. Есть долгие — вытеснение конкурентов.
— При апокалипсисе драгоценности ценились бы?
— Золото — самое первое платежное средство. Только оно и ценилось бы.
— Почему? Кому нужны побрякушки в условиях выживания?
— Даже в Fallout были деньги-крышечки. После любого кризиса человечество придет к товарно-денежным отношениям.
Интервью подготовлено подписчиками в Телеграме
Комментарии (0)