Больницы — это портал в ад. Кто не был там — убедитесь. Совершенно дикая история произошла со мной на днях в приемном отделении одной из питерских больниц. Началось все с того, что накануне вечером моей бабушке стало плохо. Сначала она жаловалась на боль в груди, потом резко прихватило сердце. Набор обезболивающих, находящихся в доме, не помогал, пришлось оперативно вызывать скорую.




Врачи приехали шустро, провели быстрый осмотр, женщина что-то долго записывала в тетрадку, после чего был вынесен вердикт — нужно госпитализировать. Пришлось в спешке собирать вещи. Вывели с мужчиной-врачом бабушку под руки, уселись в карету скорой помощи, включили мигалки и поехали в ближайшую больницу.


Приемное отделение выглядело стандартно. Всё по классике. Длинный коридор, стены, покрашенные невзрачной краской, потрескавшийся кафель на полу, подмигивающие лампочки на потолке и вереницы больных. Среди них на одной из скамеек сидим и мы, ожидая своей очереди.


Рядом женщина на каталке, попавшая, скорее всего, в ДТП. Слезы, нервы, рваные джинсы, грязная одежда, жестко зафиксированная нога — перелом, может, открытый. Выглядит вроде нормально, то есть жива и держится. Растрогана тем, что с ней много родственников: две женщины и двое мужчин. Обрывки фраз: «Не хочу, чтобы ты меня видел такой»…


Очередь замерла на месте, словно время остановилось. На противоположной стороне расположена застекленная стойка — диспетчерская, через которую можно разглядеть врачей. На мягком диване они расслабленно сидят, погрузившись в свои смартфоны, и не замечают происходящего вокруг.


Когда вызывают на снимок легких пострадавшую женщину, вся ее свита начинает суетно передвигать каталку к кабинету, одна из сопровождающих женщин раздает указания. По ее схеме мужчина-спутник должен был помочь пострадавшей слезть с каталки, замечу, что это возможно только, если взять ее на руки. И травмированной женщине нужно простоять, пока не закончат процедуру. В процессе слышны ее крики. Через какое-то время часть этой компании возвращается к окнам диспетчерской — помощник и «женщина с указаниями». Не ясно, по какой причине — нервы, переутомление или что-то еще, но мужчине стало плохо с сердцем.


— Помогите! Человеку плохо! Есть врачи?


Это звучит абсурдно, поскольку место действия — больница.


В ответ тишина. Разве что перекати-поле по коридору не пролетает. Видно, что люди с «гражданской» стороны как-то занервничали, порыва помочь не наблюдается. Я смотрю в окошко приемной, где по-прежнему на диванчике с невозмутимым видом сидят врачи, уткнувшись в телефоны, другие сотрудники пожимают плечами, зевая.


Диспетчер в окне задает невероятный вопрос:

— А направление у вас есть?
Женщина, сопровождающая изначально подругу с травмой, нервно отвечает:
— Какое направление? Он сопровождающий, ему плохо стало.


Воцарилось молчание. Я уже начал скучать, пошел в туалет, и как оказалось, вернулся под самую развязку — из отдельного кабинета выходит врач. По его серьезному выражению лица ясно — он тут главный. В одной руке он держит телефон, а во второй стратоскоп.
— Ну что, кому тут поплохело? Пойдемте кардиограммку сделаем.


Что интересно, врачи за окошком остаются безучастны к происходящему, пока серьезное и спокойное лицо главврача не искажается:
— Вова, Миша, быстро за работу! Полный коридор пациентов!


Рявкнул он так, что вздрогнул даже я. После этих слов сидящие в приемной врачи забегали как муравьи, а мужчину, которому стало плохо, увели в отдельный кабинет.


Затем подошла наша очередь. Бабушку отвели на флюрографию, а затем проверили сердце.
— С сердечком у бабули все в порядке, в госпитализации не нуждается, — сказал тот самый главврач.


Нужно лишь встать завтра на учет в районной поликлинике, чтобы фиксировать ухудшение или улучшение состояния.
В этот момент я понимаю, что нахожусь здесь без машины, а тащить бабушку обратно домой через весь город — это издевательство. Опускаю руку в карман, чтобы нащупать телефон и вызывать такси, и понимаю, что там пусто. В спешке я забыл мобильник дома.
И тут я снова смотрю на заведующего, который уже с кем-то разговаривает по телефону и раздает указания. Дожидаюсь, пока он закончит разговор и спрашиваю:


— Я извиняюсь, можно воспользоваться вашим телефоном, мне нужно такси вызвать, я свой дома забыл…
Врач безмолвно протягивает свой телефон и я, бросив «спасибо», набираю номер такси. Я пожелал главврачу всего хорошего, взял под руки бабушку и вышел на холодную улицу. В голове вертелась одна мысль. Насколько все-таки наглядно отношение врачей к больным. Наши стереотипы о плохих врачах, плохих полицейских сами порождают таких людей. Но всегда есть те, кто эти стереотипы разрушит.


Ведь с той же средней зарплатой по городу что-то я не заметил, чтобы продавец техники или младший нотариус с ленцой выполняли свои обязанности гораздо меньшей важности. Деньги играют второстепенную роль, если сам человек любит свою работу и относится к ней уважительно. А ведь есть и те, кто уже позабыл, что такое клятва Гиппократа.


Сейчас из-за нескольких резонансных случаев избиения врачей их собираются прировнять к полицейским. Думаю, их можно прировнять хоть к лику святых, главное, чтобы они выполняли с душой свои обязанности, как этот главврач.
Что касается бабушки, сейчас с ней все в порядке, не жалуется. Берегите свое здоровье!