Есть в журналистских блокнотах записи, что никогда не станут статьями...
Вот и еще одной такой записью пополнился блокнот. Малое село, в глубокой тайге, где даже школы нет. Нет работы, нет ничего - несколько десятков домиков и домишек и тайга. Вот ею и живут Населения 100 человек. Цель визита - сход населения, о нем после... Уже после схода, кстати, в новом клубе. Подходит женщина:
-Вы из газеты? Помогите...Вот наш дядя Коля, он самый старый житель у нас. У них крыша провалилась. А отремонтировать не можем. Денег нет.
Дядя Коля смотрит на меня с надеждой и смертельной тоской:
-Да, может чем поможешь, дочка?
От этого в деревне не убежать, с советских времен у людей вера в силу газеты...И силы уже давно нет никакой, разве только человеческая, а люди верят. И в редакцию, ой, как часто идут, как в храм, если пойти уже больше некуда.В редакцию самой зависимой из зависимых районной газеты...
И вот едем...Домишка- кухня и комнатка. От старости он уже расползается, как сырое тесто и веранда от сруба отошла на полметра, покосившийся забор, кое как отремонтированные надворные постройки. В домике извечный запах нищеты - кислый неубиваемый дух... И трое стариков...
-Чего приехали? Чего? - поднимается бабуля и поворачивается к старику -Ты штоль бузишь Колька? Брошу вот тебя, брошу...
Они вместе уже 64 года. И никто никого конечно не бросит...
-Да, чего жаловаться? Чего? Сказали, что через год крышу сделают. А мы вот тут пока...Сделают. И ничего потерпим.
Крыша рухнула в доме, где старики и прожили 64 года. Старики перебрались в пустующую избенку. Обустроились, побелили. Местные жители помогли, кто мог пиломатериалом, подлатали избенку, ставшую временным приютом. Но пол холодный, штукатурка встала пузырем, в подслеповатые оконца заметно тянет уличной сыростью...
И стоишь ты - невольный свидетель, и ошалев ощущаешь дичайший стыд за вот такую жизнь стариков. Стыд и за государство, определившее жалкую пенсию людям, всю жизнь прокалывавшим на тяжелых леспромхозовских работах. И за детей...
-Дети есть у них?
-Сын, да он сам многодетный и с копейку на копейку.
Сын появляется, от него заметно тянет спиртным. Но к его чести он таки добился права включить ремонт крыши в государственную программу. Ремонт начнут летом 2019 года.
-А если пойти к вашим предпринимателям, договориться в рассрочку произвести ремонт? С пенсии потихоньку рассчитаются...
-Так они с пенсии еще сыну помогают...
-Да по возрасту уже не они ему, а он им должен помогать.
-Ой, он у них поздний, единственный...
Ребята, это аут. Ищу в себе, чем могу помочь я? Выйти на власть. Выйду. Но черт возьми, финансирование если заложено на лето 2019 года, оно раньше никак не пойдет - особенности бюджетной политики. Нет, сходить, все равно схожу...а пока. Тупо поднимаю фотоаппарат.
-Давайте я вас на память хоть сфотографирую...- мне стыдно за этот лепет, но пока я ничем помочь не могу.
-Валя иди! - зовет хозяйка.
И вот тут становиться еще тошнее. Валя - это подруга хозяйки, ей уже тоже давно за 70.
И она, как и эти старики - бездомная. Сын забрал к себе в соседнее село. И её домишку буквально за пару недель растащили рачительные односельчане, вытащив стекла из рам, вывернув плиту из печи, доски с пола... Какое же крысятничество, господи прости, у стариков тырить...
Бывший домик тёти Вали...
А сын пожил, пожил, да выгнал.
И пошла тётя Валя под старость лет по селу - где день поживет, где три, где неделю.
-Я её к нам зимовать позвала, - объясняет хозяйка.
Господи, трое стариков, заброшенных и ненужных, сбившиеся в кучку, как сбивается стайка воробьев в метель, чтоб не замерзнуть.
-Ну, у тёти Вали непростой характер, а домик у сына небольшой, - объясняет моя проводница.
И верите, нет, мне дела нет до их характера, мне все равно...Есть человеческий закон по которому сын обязан гарантировать стабильную старость. Старики должны умирать на руках детей... понимаете, по-человечески так положено... Не сбиваться в кучку, выживая предоставленные сами себе. И мне нет дела до квадратных метров сына, выгнавшего свою мать. Даже если у него лишь шалаш. Она - мать.
На обратном пути, меня буквально колбасит от... страха. Старость, она не за горами. И не дай мне Боже дожить до времени, когда тот, ради кого ты жила, когда сын за которого ты готов хоть на амбразуру выгонит тебя вон...
***
Визиты по начальству дают пока лишь один результат - тётю Валю будут определять в дом престарелых. И временное жилье старикам утеплят максимально. Всё...
Глава села же замечает:
-Главное теперь, чтоб тётя Валя согласилась. Вишь тут она вроде как с сыном рядом. А в городе, она же ему помочь ничем не сможет.
-Кому помочь? - воплю я, - Человеку, который ее из дома выгнал?
-Ну, это ты понимаешь, я понимаю. А у неё свои резоны. Ей-то он сын....
Какая-то ненормальная или наоборот нормальная жертвенная материнская любовь?
Не знаю...
Комментарии (0)