«Я в Польше
служил и однажды на краю плаца стоял, где строевой подготовкой мы занимались, и смотрю: по этому плацу лошадь идет, телегу — платформу такую, на дутых немецких колесах, — тащит, а на платформе той никого нет. Что такое? Гляжу, а внизу солдат: ногой за вожжу зацепился, лошадь его тащит, и никаких признаков сопротивления он не проявляет. Я так удивился! Не помню, как он из этой ситуации освободился, но на другой день я его опять увидел — он уже на телеге был, лошадь эту погонял, она бежала, голова у него маленькая была, но пилотка еще меньше, из-под нее какой-то бинт смешной, после вчерашнего ранения, разматывался… Рядом стоявшего товарища своего я спросил: "Кто это?", и услышал: "А ты что, разве не знаешь? Это же Чонкин!" — и вот этот образ я вспомнил…
Знаком с этим Чонкиным я не был — помнил только, что в части притчей во языцех он был. Наш майор Догадкин тоже интересная личность, когда на меня сердился, грозил: "Я тебя на конюшню отправлю — вместо Чонкина!" И вот когда все это вспомнил, понял, что образ готов и можно писать».
Владимир Войнович, из интервью "Бульвару Гордона"
Комментарии (0)